Этот случай в более, чем столетней истории советской и российской разведки единственный и уникальный. В 1933 году сразу пять (!) сотрудниц Разведывательного управления Красной Армии были удостоены высших наград страны – орденов Красного Знамени. Фамилии награжденных засекретили, и в открытой печати они не публиковались. В закрытой части Постановления ЦИК СССР говорилось, что разведчицы награждены «за исключительные подвиги, личное геройство и мужество».
Кто же они, эти женщины, совершившие «исключительные подвиги» и проявившие при этом «личное геройство и мужество»?
Боюсь, что сегодня их фамилии мало, что скажут современному читателю. А жаль. Ибо, если и существует у нас ныне мощная и высокопрофессиональная военная разведка, то во многом благодаря этим женщинам. Как сказал начальник Разведупра Ян Берзин, они принадлежат «к числу основных работников Разведупра, которые участвовали в самом создании разведки РККА…». Их имена Вера Бердникова, Стефания Бортновская, Софья Залесская (Фельдт), Мария Скоковская, Мария Тылтынь (Шуль).
Все они были приняты в разведку в начале 20-х годов. В этот период шло активное становление спецслужбы, и руководители Разведотдела штаба Красной Армии искали достойных кандидатов. А тут женщины, молодые, образованные, владеющие иностранными языками, активно поддерживающие идеи революции. Мимо таких кандидатур трудно было пройти. Каждой из них сделали персональное предложение. Все пятеро дали свое согласие.
В небольшой статье трудно рассказать обо всех разведчицах, и поэтому мы расскажем об одной из них – Марии Скоковской.
Мария родилась в 1878 году в польской дворянской семьи. Ее отец Вацлав Скоковский – известный активист революционного движения. Принял участие в Польском восстании 1863 года, за что и был сослан в Сибирь. Там в городе Иркутске и родилась его дочь Мария, пошедшая впоследствии по стопам отца.
Октябрьскую революцию Мария Вацлавовна встретила зрелой 39-летней женщиной. Ее можно с полным основанием назвать профессиональной революционеркой.
Еще до отъезда в Швейцарию и поступления в Женевский университет юная гимназистка Мария участвует в сходках революционно настроенной иркутской молодежи. Она обучается в Сорбоннском университете, одном из самых престижных учебных заведений в Европе. Но как только становится известно о революции 1905-1906 годов, покидает университет и уезжает в Россию. После революции возвращается в Париж.
В 1908 году Мария выходит замуж за революционера Джелала Коркмасова, который увлекался идеями коммунистов-анархистов, был знаком с французскими социалистами и русскими большевиками. Они вместе едут в Стамбул, где произошла революция, совершают поездки на Балканы и в страны Ближнего Востока, пропагандируют необходимость социальных и политических перемен. Коркмасов и Скоковская издают популярную газету на русском языке «Стамбульские новости», преподают в созданной ими школе политических наук.
«Правая рука» резидента
Интересен и еще один факт из жизни Марии Вацлавовны. Она поступает на службу в Русскую миссии в Межсоюзническом разведывательном бюро при военном министерстве Франции, которую возглавляет полковник граф Павел Алексеевич Игнатьев. Здесь она и приобретает такие необходимые разведывательные знания и опыт.
В 1921 году во Францию из Москвы приезжает Борис Иванов. Бывший командующий войсками Закаспийского фронта, начальник Главного штаба Туркестанского фронта, а до недавнего времени слушатель академии Генерального штаба. Борису Николаевичу доучиться не дали, отозвали из академии, зачислили в штат Разведупра, и отправили в Париж резидентом военной разведки.
Франция ему была хорошо знакома. В 1907 году Иванов выехал в Париж, и поступил на математический факультет Сорбонны. Там же женился и у него родился сын. Потом он вернулся в Россию, воевал в Первую мировую, в Гражданскую, и вот теперь вновь в Париже. Ему надо было формировать резидентуру.
Здесь во Франции жила его старая знакомая, подруга его жены Мария Скоковская. Борис предложил ей сотрудничество с советской военной разведкой. Вскоре она стала «правой рукой» резидента. Они создали сильную по своему составу и весьма работоспособную резидентуру. В ее состав вошли Адольф Чапский, Лидия Сталь, Мария Баракова, Ольга Голубовская (Феррари), инженер Григорий Зозовский.
Привлек Борис Иванов к совместной работе и своего старого приятеля со времен их обучения в электротехническом университете графа Александра дю Шайля.
Когда работа резидентуры была налажена, Москва назначает Иванова руководителем разведаппарата в Болгарии. Вместо него исполнять обязанности резидента остается Мария Скоковская. Она как раз и вводит в курс дела нового руководителя Семена Урицкого.
Семен Петрович, несомненно, был человеком боевым и авторитетным. В 1917 году он создавал Красную гвардию в Одессе, в Гражданскую командовал кавалерийскими частями, и даже несколько месяцев руководил оперативным отделом Разведывательного управления Полевого штаба РВСР. Однако в других странах он никогда не был, опыта заграничной работы не имел. Скаковская всячески старалась помочь неопытному резиденту войти в сложную оперативную обстановку.
Планы по использованию в качестве резидента
О том, что она была крайне сложной и напряженной говорит тот факт, что весной 1923 года французская контрразведка арестовала их боевого товарища Григория Зозовского. Ему были предъявлены тяжелые обвинения, но за недостатком доказательств он был выпущен из тюрьмы и выслан из страны.
Как и следовало ожидать, одиночным арестом Зозовского дело не закончилось. Контрразведка вышла на след и других сотрудников резидентуры. Скаковской, как опытному нелегалу удалось ускользнуть из рук преследователей, она вовремя выехала в Берлин. Туда же собирался последовать и Урицкий, но не успел. Его арестовали.
Документы его допроса в НКВД в 1937 году проливают свет на деятельность некоторых сотрудников резидентуры, в том числе и на работу Скоковской. В частности, Урицкий говорит о том, что Марии удалась провести замечательную вербовку секретаря польского посла Шумборовича, который давал ценные материалы.
Продолжали работать и сотрудники резидентуры, которых не смогла раскрыть полиция. Среди них Владимир Ромм, Николай Яблин, семья Тылтынь – Ян – Альфред, его жена Мария и брат Пауль.
В Берлине у Скоковской, разумеется, дела нашлись, в том числе и по линии военной разведки. Однако Разведупр имел свои планы по дальнейшему использованию ее в качестве резидента. Центр поручил берлинскому резиденту Артуру Сташевскому предложить Скоковской поработать в Польше.
Решение верное, хорошо просчитанное. Мария Скоковская – польская дворянка, в стране у нее много родных и знакомых. Некоторые из них занимали ответственные посты в органах государственной власти, в Сейме. Так, двоюродный брат Скоковской Сбигнев работал в секретариате Лиги Наций. Однако Мария Вацлавовна отказалась. Ей совсем не хотелось возвращаться в Польшу. Тем не менее, она съездила на родину, встретилась с родственниками, как говорят разведчики, познакомилась с оперативной обстановкой. Возвращение ничего хорошего не сулило. Красная Армия в войне с Польшей потерпела поражение и по Рижскому мирному договору западная часть белорусских и украинских земель отошла к Польше.
Скоковскую вызвали в Москву. С ней дважды встречался заместитель наркома по военным и морским делам СССР Иосиф Уншлихт. Он в ту пору курировал военную разведку. Убеждал, уговаривал. И уговорил.
«Полиция арестовала крупного варшавского дельца»
Мария выехала в Варшаву. Резидентура военной разведки, по-сути, была разгромлена польской контрразведкой. По существу, пришлось начинать с нуля.
Скаковская успешно провела вербовку агентов. В состав резидентуры вошли полковник Генштаба Мигута, бывшие офицеры польской армии Викентий Илинич и Александр Ламха. Все они имели друзей и знакомых в различных воинских и полицейских структурах.
Неспроста польская контрразведка после провала резидентуры Скаковской констатировала, что «организация эта работала в кругах Сейма, в МВД и МИД, но главным образом в войсках, где они добывали необходимую информацию и вербовали людей. При вербовке агентов шайка использовала и деньги, и коммунистические идеи».
Главную оценку деятельности варшавской разведсети сделало руководство Разведупра. Помощник начальника РУ штаба РККА – начальник 3-го отдела Александр Никонов не без гордости докладывал, что «наиболее важный противник СССР – Польша изучена во всех отношениях с весьма большой детальностью и большой степенью достоверности».
К горькому сожалению, летом 1925 года в Варшаве произошел провал. Член Союза земледельцев и совета Банка польских механиков, владелец нескольких игорных заведений, Викентий Илинич погряз в финансовых махинациях. Как писали потом газеты «полиция арестовала крупного варшавского дельца». Он же сдал и Скаковскую, которая была арестована при попытке получить секретные документы польского Генштаба.
Полиция захватила некоторые документы резидентуры. Среди них указания Центра:
«Во что бы то ни стало добыть рапорты из польского военного министерства и французской миссии о расположении красноармейских частей у польской границы».
«Наше представительство в Риге уведомило нас, что на совещании представителей ген. штабов в Риге польский делегат старался получить разрешение на устройство в Либаве морской базы для польского флота. Надлежит проверить это сообщение и выяснить планы ген. штаба в Варшаве».
Суд приговорил Илинича и Скоковскую к тюремному заключению за шпионаж. Через два с половиной года, в январе 1928-го, их обменяют на польских граждан.
Через несколько месяцев после возвращения в Москву, летом 1928 года, дело Скоковской было рассмотрено на заседании Центральной контрольной комиссии ЦК ВКП(б), которая приняла решение считать ее членом партии с 1921 года. Это решение говорило о несомненном признании заслуг сотрудника Разведуправления Марии Вацлавовны Скоковской.
В 1933 году, как мы уже говорили, ее наградили орденом Красного Знамени.
В октябре 1937 года органы НКВД арестовали Скоковскую. На следствии и суде Мария Вацлавовна не признала себя виновной. Она была осуждена 10 декабря, в тот же день расстреляна. Реабилитирована в 1992 году.