Мы привыкли представлять Александра Суворова как худощавого, почти хрупкого старика с острыми чертами лица — таким его запечатлели парадные портреты. Но в 2016 году российские антропологи совершили небольшое открытие, перевернувшее этот образ. Используя посмертную маску полководца, они воссоздали его подлинный облик. И он оказался совсем не таким, каким мы его знали.
Почему портретам нельзя верить
До изобретения фотографии единственным способом сохранить для потомков черты лица знаменитости был портрет. Но насколько ему можно доверять? Художник всегда был зависим от моды, вкусов заказчика и собственного восприятия. Портрет должен был не столько документировать реальность, сколько создавать идеализированный, героический образ.
Именно поэтому мы видим польского короля Яна Собеского в тоге римского императора, а многих полководцев — в латах, в которых они никогда не сражались.
Почему посмертные маски ценнее картин
Существовал и более объективный, хотя и мрачный, метод сохранения облика — посмертная маска. Гипсовый слепок с лица умершего позволял с абсолютной точностью зафиксировать каждую черту, морщину и деталь.
С лица покойного делали слепок, с помощью которого можно было с детальной точностью воссоздать лицо человека. Характерно, что в отличие от портретов посмертные маски снимались не только с лиц сильных мира сего, но и с обычных людей, имен которых порой даже не сохранила история. Знаменитый на весь мир скульптор Мария Тюссо создавала посмертные маски не только казненных на гильотине французских дворян (и даже королевской четы), но и преступников из самых низов общества. А одно из самых загадочных посмертных изображений – так называемая Незнакомка из Сены. По рассказам, скульптор снял маску с лица утопленницы, выловленной в конце XIX века в окрестностях Лувра. Отсутствие следов насилия на теле предположительно 18-летней девушки и умиротворенная улыбка сразу породили множество слухов и домыслов, а изображение Незнакомки стало одним из самых узнаваемых во Франции (так, Альбер Камю сравнивал ее улыбку с улыбкой Моны Лизы).
Традиция снятия посмертных масок существовала и в русской культуре. Благодаря им мы можем увидеть реальный облик Пушкина, Петра Великого, Блока и многих других известных людей. Конечно, есть у посмертных масок и ряд недостатков. Так, в большинстве случаев мы видим лицо уже глубоко пожилого (Суворов) или больного (Гоголь) человека, и остается только догадываться, как тот или иной исторический деятель выглядел в расцвете сил. В то же время, даже на лице Пушкина, который мучительно умирал два дня, и казненного Робеспьера мы видим выражение невероятного покоя и умиротворения.
Настоящий Суворов
Пусть физиогномика и признана лженаукой, однако общеизвестно, что внешность человека и его характер во многом взаимосвязаны. Не просто же так в русском языке существуют такие выражения как «волевой подбородок», «хитрый взгляд» или «разбойничья рожа». Итак, на минуту абстрагируемся от всего, что мы знаем о личности Александра Суворова, и посмотрим на один из его портретов, например, работы Й. Крейцингера. Перед нами изящная, почти хрупкая фигура человека с высоким лбом и острыми чертами лица. Больше походит на писателя, философа или ученого, но никак не на воина (а Суворов лично ходил в атаки даже будучи в высоком звании). На других портретах облик великого полководца не сильно отличается.
Руководитель лаборатории антропологической реконструкции Елизавета Веселовская с полной уверенностью заявляет, что портреты Суворова имеют мало общего с реальной внешностью военачальника. Реконструкция с помощью посмертной маски говорит о том, что полководец обладал мужественным лицом и, скорее всего, соответствующим телосложением. Мощная нижняя челюсть и широкий лоб слабо вяжутся с тем, что мы привыкли видеть на портретах. И наоборот, это как нельзя лучше подходит ко всем историям о выносливости и подвигах великого полководца, который подобно древнему Ганнибалу, пересек Альпы во главе огромного войска. Почему же тогда даже прижизненные портреты Суворова показывают его как щуплого худого старика?
Скорее всего, дело в том, что сам граф Суворов был, как это сейчас называется, непубличным человеком и поэтому с огромной неохотой соглашался позировать для картин. С другой стороны, рассмотренный выше портрет работы Крейцингера был сделан в 1799 году, за год до смерти полководца. Ведь даже самый пышущий здоровьем и энергией человек не сможет противостоять старости. К этому стоит добавить и последствия болезней, как возрастных, так и «профессиональных». Тяжело воспринял лучший полководец Европы и опалу, которой он подвергся при императоре Павле I. Император хоть и возвел Суворова в звание генералиссимуса, но так и не смог простить того, что полководец ввел при себе должность дежурного генерала, что позволялось иметь только монархам.